§1. Политическая реакция в России и ее отзвуки в Грузии

Правление императора Александра II было отмечено проведением в стране либеральных реформ. Реформы коснулись экономики, социальных отношений, политики и просвещения. Однако следует отметить, что Россия оказалась неготовой к проведению реформ. Стоявшее во главе политической жизни России дворянство усматривало в реформах угрозу ущемления своих интересов и со страхом следило за развитием событий. До определенного времени императору Александру II и его единомышленникам удавалось преодолевать сопротивление дворян – противников реформ. С другой стороны, проведению реформ препятствовал подъем народнического движения в России. Усиление народнического движения еще больше пугало российскую аристократию и естественно порождало потребность ужесточения политической системы и усиления репрессий. Наследник престола, будущий император России Александр III был ярым сторонником прекращения реформ и установления военно-полицейского режима в стране.

Убийство императора Александра II народниками положило конец либеральным реформам в России. Новый император Александр III не только прекратил проведение реформ, но и приступил к осуществлению контрреформ. В России началась эпоха политической реакции.

Политическая реакция охватила всю страну. Политическим репрессиям подверглись участники революционного и демократического движения. Политическая реакция также предусматривала усиление политики русификации и угнетения живущих в России покоренных народов. Александр III попытался даже уничтожить ограниченные автономии Финляндии и Польши. Изменения произошли и в системе верховного управления Кавказом. В 1882 году на Кавказе была упразднена должность царского наместника и восстановлена должность главноуправляющего Кавказом. Кавказ лишился административной автономии.

Главноуправляющий подчинялся не императору, а министру внутренних дел. Была восстановлена должность генерал-губернатора. Тбилисская и Кутаисская губернии были непосредственно подчинены Петербургу. Генерал-губернаторы наделялись правом без соглашения с Петербургом, по своему усмотрению объявлять военное положение в губерниях и использовать военную силу для защиты правопорядка. Уездом единолично управлял начальник уезда. С целью улучшения полицейско-административного управления уезд разделили на участки, во главе которых поставили приставов. В обязанность пристава входила слежка за политическими настроениями населения.

На должность главноуправляющего Кавказом назначили известного своими консервативными взглядами генерала Дондукова-Корсакова (1882-1890). Дондуков-Корсаков в высшей степени точно проводил на Кавказе начатый в России курс политической реакции. Его поддерживали известный своей антигрузинской ориентацией экзарх Грузии архиепископ Павел и попечитель Кавказского учебного округа Яновский. Политическая реакция выразилась и в переселении чужеродных народов на территорию Грузии. На лучших землях селили русских колонистов. На наших землях обосновывались и армяне. Территорию Абхазии (Сухумскую область) стали в массовом порядке осваивать русские, эстонцы, армяне и другие народы.

Политическая реакция в первую очередь была направлена против грузинского национального движения, против его достижений. Выдающимся деятелям национального движения приходилось бороться в невероятно тяжелых условиях. Началось гонение и притеснение грузинских писателей, публицистов, педагогов и священнослужителей. Ужесточилась цензура, что ставило в тяжелые условия издание периодической прессы.


§2. Борьба за восстановление ущемленного чувства национального достоинства

Преградой на пути к осуществлению ассимиляции грузинского народа являлся в первую очередь грузинский язык. Именно поэтому главным направлением российской колониальной политики было преследование и вытеснение грузинского языка.

Преследование грузинского языка связано с именем попечителя Кавказского учебного округа Кирилла Яновского. В 1881 году по приказу Яновского в связи с новым учебным планом в школах всех типов должно было быть введено обучение в начальных классах на русском языке. Преподавание родного языка в грузинских школах признавалось необязательным. Обучение русскому языку в грузинских школах не должно было осуществляться с помощью родного языка. Грузинскому языку, как необязательному предмету, отводилось незначительное количество часов в первом и частично во втором классах, и то в конце учебного дня.

Таким образом, родной, грузинский язык был фактически изгнан из школы. Грузинский язык дети могли изучать лишь в семьях. Изъятие грузинского языка из школы, обучение всем предметам с первого же класса на русском языке ставило в тяжелое положение не только грузинских детей, не знавших русского языка, но и самих русских педагогов, не владевших грузинским языком. Грузинские ребята, желавшие поступить в школу, должны были заранее изучить русский язык.

Преследования и гонения грузинского языка сопровождались попыткой расчленения грузинской нации. Чтобы расколоть нацию реакционеры пытались вытеснить грузинский язык и грузинскую письменность из Мегрелии и Сванети. Попечитель Кавказского учебного округа Яновский, аргументируя якобы большими несоответствиями с грузинским литературным языком разговорного языка мегрелов и сванов, решил вовсе изгнать грузинский язык из школ Мегрелии и Сванети. В тех школах Мегрелии, которые входили в ведомство Министерства просвещения России, грузинский язык не был допущен и в качестве вспомогательного предмета. Лишь в церковно-приходских школах грузинский язык оставили как дополнительный предмет. Были предприняты практические шаги по созданию школьного учебника мегрельского языка на основе русского алфавита. По мнению Яновского, такой учебник облегчил бы детям изучение русского языка. С этой целью на основе русского (с использованием русских букв) разработали мегрельский алфавит и начали переводить на мегрельский язык церковные книги. Подготавливалась почва для введения богослужения на мегрельском языке.

Грузинская общественность, и в первую очередь, само население Мегрелии выразили гневный протест против этого намерения российских реакционеров, в результате чего Синод российской церкви вынужден был примириться с грузинским богослужением. Тем не менее власти не отступили и политика расчленения грузинского народа и преследования грузинского языка продолжалась. Все это создавало угрозу национальному единству грузинского народа, поэтому грузинская интеллигенция грудью встала на защиту его кровных интересов и повела борьбу против преследования грузинского языка, расчленения нации и ее ассимиляции.

Во главе этой борьбы стояли: Илья Чавчавадзе, Якоб Гогебашвили, Акакий Церетели, Нико Николадзе, Сергей Месхи и другие. В 1880 году в условиях строжайшей цензуры газета «Дроэба» поместила статью Сергея Месхи «Открытое письмо», адресованное попечителю Кавказского учебного округа Яновскому. Он писал: «У грузинского народа те же желания, что и у других народов: защитить и сохранить свой родной язык, отечество, свою веру. Вы же хотите лишить грузин грузинского языка».

В том же году была напечатана статья Димитрия Кипиани, который обратился к Яновскому со следующими словами: «Поняли ли вы, к чему ведут ваши проповеди? Ни Чингис-хан, ти Тимур-ленг, ни Шах-Аббас, ни Надир-шах не смогли сломить волю грузинского народа, а теперь вы хотите добиться этого?» Димитрий Кипиани вынудил Яновского выступить в газете «Кавказ» с длинной статьей, в которой он оправдывался перед общественностью.

С критикой нового учебного плана, составленного Яновским, выступил Илья Чавчавадзе в статье «По поводу письма господина Яновского», помещенной в газете «Дроэба» в 1881 году. Илья Чавчавадзе утверждал, что в основе обучения любому предмету лежит изучение родного языка учащимися, потому что... «без родной речи невозможно развивать мышление учащегося. В противном случае школа явится не средством раскрытия мышления, а наоборот, средством угнетения, отупения, помрачнения мышления».

Защите прав грузинского языка посвящены известные труды Якоба Гогебашвили. В 1881 году в газете «Дроэба» им была опубликовавана статья «Учебный план Яновского, составленный для народных школ». Якоб Гогебашвили разоблачил антипедагогическую сущность учебной системы Яновского, которая не могла дать знаний грузинским детям, обучавшимся на непонятном им языке.

Составленные Якобом Гогебашвили учебники «Дэда эна» («Родная речь») «Бунебис кари» («Окно в природу»), «Русское слово» своими замечательными рассказами из исторического прошлого Грузии служили делу защиты попранного чувства национального достоинства и ограждению грузинского языка от посягательств ассимиляторов.

В период политической реакции 80-ых годов XIX века неоднократно предпринимались попытки искажения истории Грузии с единственной целью принизить национальное самосознание грузинского народа. Выше мы уже отмечали о статьях Ильи Чавчавадзе из серии «Вот она, история» (1889) и «Вопль камней», в которых писатель дает обоснованный ответ фальсификаторам истории Грузии.

В 1882 году русские шовинисты с той же целью совершили новый возмутительный акт – оскорбили национальную святыню грузинского народа – его знамя. Во время спектакля Давида Эристави «Родина», поставленного в грузинском театре в Тбилиси, на сцену вынесли грузинское национальное знамя. Оно было встречено столь бурными овациями и восторгом, что стало причиной нового разгула реакции. Газета «Московские ведомости», редактором которой являлся ярый шовинист Катков, в одной из корреспонденций так отреагировала на факт вынесения на сцену грузинского знамени: «Это знамя советуем вам впредь не показывать вовсе на сцене. Советуем продать его цирку Годфруа для покрытия расходов, произведенных театром». Подобное оскорбление нации было в возмущением воспринято всей общественностьГрузии.

Достойный отпор реакционерам дал И.Чавчавадзе в статье «Ответ Каткову», напечатанной в газете «Дроэба». «Грузинское знамя, - гневно писал он, - в течение 2000 лет с честью несли прошлые поколения грузин, покрывших его славой и величием; они омыли его своей кровью... Сегодня его осмелился поднять на смех какой-то столичный писака; варвар и тот не позволил бы себе глумиться над всем народом... Ну и молодцы же, Катков и его сподручные, что позволили себе то, чего не допустил бы даже варвар».

За демократичность взглядов и критику колониальной политики царизма в 1885 году газета «Дроэба» была запрещена. Грузинский читатель остался без ежедневной газеты на родном языке. В 1886 году И. Чавчавадзе добился разрешения переделать ежемесячный журнал «Иверия» в ежедневную газету. Издателем и редактором газеты «Иверия» стал сам И.Чавчавадзе. Отныне борьбу за защиту чувства национального самосознания продолжила газета «Иверия».

В период политической реакции 80-ых годов XIX века тяжелое положение сложилось в Абхазии. После русско-турецкой войны 1877-1878 гг. именно в этом уголке Грузии особенно целенаправленно осуществлялась колониальная политика царизма. Главной целью этой политики являлось отторжение Абхазии от Грузии, максимальное притеснение местного, коренного населения этой неотъемлемой части Грузии и ассимиляция абхазов. Все это возможно было в том случае, если бы из Абхазии вытеснили грузинский язык, грузинскую культуру и грузинскую церковь, т.е. если изолировать абхазов от грузинского мира.

Такая политика России вызвала упорное сопротивление со стороны И.Чавчавадзе и грузинских деятелей, воспитанных на традициях шестидесятников: Тэдо Сахокиа, Спиридона Норакидзе, Николоза Тавдгиридзе и других. В этой борьбе велика заслуга и грузинского духовенства, среди которых следует выделить епископа Гурии-Самегрело Александра Окропиридзе и в ту пору совершенно молодого священника Бессариона Хелаиа (впоследствии католикос-патриарх Грузии – Амброси) и др.
Препятствие, оказываемое реакционерам грузинской общественностью, грузинским духовенством, помешало им полностью осуществить колониальную политику в Абхазии.

Деятели национального движения всеми средствами пытались противостоять колониальной, антигрузинской политике, проводимой кавказской администрацией. Антигрузинскую политику всемерно поддерживали экзарх Грузии Павел, ректор Тбилисской русской духовной семинарии Чудецкий и вообще все русское духовенство. Жесточайшие порядки, установленные в семинарии, преследование грузинского языка и грузинской культуры вызвали справедливый протест учащихся семинарии.

Семинарист Силибистро Джибладзе избил ректора семинарии Чудецкого и собирался выбросить его с балкона здания. Тогда Чудецкий избежал смерти, но в 1886 году его убил несправедливо исключенный из духовной семинарии Иосиф Лагиашвили. Убийство Чудецкого было использовано реакцией в качестве повода для новой антигрузинской истерии. На похоронах Чудецкого экзарх Грузии Павел в присутствии главноуправляющего Грузией и высших должностных духовных и светских лиц в речи, произнесенной в Сионском храме, проклял круг и среду, породившую «разбойника» Лагиашвили.

Правительство проявило осторожность и из речи экзарха Павла, напечатанной в газете «Кавказ», изъяло слова проклятия. Несмотря на это грузинская общественность с возмущением отреагировала на случившееся, совершенно верно признав, что под словами «круг» и «среда» экзарх Павел подразумевал Грузию и грузинский народ. Защиту чести и достоинства грузинского народа взял на себя Димитрий Кипиани.

Он обратился к экзарху Павлу с письмом-протестом, в котором писал: «Ваше преосвященство, явите милость и простите мне великое прегрешение мое, если я, увлеченный страшными слухами, грешу перед Вами. Но говорят, что вы прокляли страну, куда вы призваны пастором, и которая поэтому вправе ждать от Вас лишь любви и милости... Если все это правда, Ваше достоинство может спасти лишь изгнание проклявшего из проклятой им страны». Экзарх, чтобы оправдать себя, отрицал факт своего преступления перед грузинским народом.

Димитрия Кипиани официально обвинили в клевете. Ясно, что главноуправляющий Дондуков-Корсаков не упустил бы удобного случая. В 1886 году Д.Кипиани отстранили от должности предводителя дворянства в Кутаисской губернии и сослали в г.Ставрополь, где в 1887 году он был предательски убит.По официальной версии, его убили два грабителя- рецидивиста с целью ограбления.

По распространившимся слухам, убийство Димитрия Кипиани организовали главноуправляющий Кавказом Дондуков-Корсаков и экзарх Грузии Павел. Правительство сочло нецелесообразным оставлять экзарха в Грузии и в 1887 году он был отослан из Грузии. Чтобы это не выглядело как наказание, император Александр III наградил его бриллиантовым крестом. Свой протест против злодейского убийства Д.Кипиани грузинская общественность выразила тем, что тело большого национального деятеля было перевезено в Тбилиси и предано грузинской земле в пантеоне на горе Мтацминда.

Политическая реакция, начавшаяся с 80-х годов века, не сумела остановить национальное движение в Грузии. Наступление на грузинскую культуру и на грузинский язык продолжалось и в 90-х годах XIX века, а также в начале XX века. Борьбу против антигрузинской политики повело новое поколение национальных деятелей Грузии.


§3. Национальное движение в 90-х годах
Вопрос политического преемника Ильи Чавчавадзе

В начале 90-х годов XIX века национальное движение вступило в новую стадию. К этому периоду оно распалось на отдельные течения. Каждое течение считало себя преемником начавшегося в начале 60-х годов национального движения, хотя некоторые из них в новой эпохе считали нужным частично пересмотреть свое мировоззрение.

Из всех течений национального движения самым сильным течением была группа, возгавляемая Ильей Чавчавадзе (лагерь газеты «Иверия»). Эта группа оставалась верна национальной программе, выработанной в 60-х годах XIX века, и не признавала идейного компромисса в своей деятельности. Второе течение национального движения представляли Нико Николадзе и его единомышленники (лагерь журнала «Моамбе»). Нико Николадзе вновь был глубоко убежден, что будущее Грузии зависит от установления политического, экономического и социального строя, существующего в странах Западной Европы (т.е. буржуазного строя) и усиления грузинской национальной буржуазии.

Третье течение национального движения представляли единомышленники Георгия Церетели (лагерь газеты «Квали»). Георгий Церетели изначально же испытывал влияние социалистической доктрины. К началу 90-х годов XIX века он окончательно встал на позиции национал-социализма (национального социализма). Г. Церетели выступал против космополитического социализма и превыше всего ставил национальные интересы, т.е. он выдвигал на передний план национальную проблему, а затем уже социальную. К сожалению, дальнейшее развитие событий не способствовало объединению всех трех течений, что отрицательно сказалось на национальном движении грузинского народа.

Илья Чавчавадзе и его единомышленники своей деятельностью с начала 60-х годов XIX века создали целую эпоху в истории Грузии. В неравной борьбе за спасение нации они одержали большую победу. Вместе с тем к 90-ым годам XIX века со всей очевидностью встал вопрос политического преемника Ильи Чавчавадзе, т.е. продолжателя большого национального дела, начатого Ильей Чавчавадзе.

С этой точки зрения большой интерес представляла нелегальная организация «Лига свободы Грузии», созданная силами грузинских студентов из университетов различных городов Российской империи. В частности, в организацию объединились студенты университетов Петербурга, Москвы, Одессы, Киева, Харькова и Варшавы: Георгий Деканозишвили, Андриа Деканозишвили, Михаил Хелтуплишвили, Георгий Гвазава, Ноэ Жордания, Шио Дедабришвили и другие.

В 1892 году в Кутаиси состоялся учредительный съезд «Лиги свободы Грузии», а в 1893 году была выработана программа этой организации. В том же году программа была утверждена на втором съезде, состоявшемся в Тбилиси. В программе «Лиги свободы Грузии» нашли отражение оба вопроса – национальный и социальный. Своей конечной целью организация ставила восстановление независимости Грузии. Для достижения поставленной цели необходимыми условиями Лига считала свержение царского самодержавия в России и благоприятные обстоятельства на международной политической арене. «Лига свободы Грузии» считала также необходимым установление связей с покоренными Россией народами(поляками, финнами и т.д.). Члены организации были глубоко убеждены в том, что «плохо использованная свобода хуже, чем ее неимение», поэтому, по их мнению, народ следует подготовить к независимой жизни.

Программа «Лиги свободы Грузии» носила национально-демократический характер. Она являлась продолжением программы, выработанной Ильей Чавчавадзе в 60-х годах XIX века, но с учетом реалий, сложившихся к началу 90-х годов XIX века. В 1893 году жандармерия выследила местонахождение организации «Лиги свободы Грузии» и арстовала ее членов.


§4. Противопоставление национального и социального вопросов.
Группа «Месаме даси»

С развитием буржуазных отношений в странах Западной Европы и России еще более обострился социальный вопрос. Тяжелые социальные и экономические условия вынудили рабочий класс подняться на защиту своих интересов. Противоречия между буржуазией и рабочим классом постепенно углублялись. Рабочие использовали различные формы социального протеста (забастовки, демонстрации, столкновения с фабрично-заводской администрацией, полицией и армией). У буржуазного общества возникли проблемы – социальная напряженность могла перерасти в серьезный социальный бунт.

Поиск путей решения проблем, создания справедливого общества и справедливого общественного устройства занимал умы многих просвещенных людей. Так возникли отдельные направления социалистического учения. Социалисты имели целью создание справедливого строя. Они верили, что смогут построить общество равноправных людей и создать такое государство, в котором большинство населения будет жить счастливо. Одним из направлений социалистического учения была социал-демократическая идеология.

 Социал-демократические идеи в Грузии распространялись из Западной Европы и России. К первому поколению грузинской социал-демократии принадлежали: Эгнате Ингороква (Ниношвили), Силибистро Джибладзе, Миха Цхакаиа, Ноэ Жордания, Филипе Махарадзе, Николоз (Карло) Чхеидзе, Исидоре Рамишвили, Владимир Дарчиашвили и др. Идейное и организационное объединение грузинских социал-демократов произошло на Зестафонской (1892) и Тбилисской (1893) конференциях. Созданная организация называлась «Месаме даси» («Третья группа»), признанным руководителем которой являлся Ноэ Жордания.

На Зестафонской и Тбилисской конференциях группы «Месаме даси» выявились два противоречащих друг другу течения – последователи западноевропейской социал-демократии и российской социал-демократии. Последователи западноевропейской социал-демократии (Ноэ Жордания, Исидоре Рамишвили, Владимир Дарчиашвили и др.) выдвигали идею решения социальной проблемы и улучшения положения большинства населения (среднего сословия) путем проведения реформ в условиях буржуазно-демократического строя. Они были противниками революционного свержения буржуазного строя и построения социализма на его обломках.

Последователи российского социал-демократического течения (Миха Цхакаиа и др.) решительно требовали свержения буржуаного строя революционным путем. Единственным средством достижения социализма они признавали классовую борьбу и революцию. Ноэ Жордания и его единомышленники серьезное внимание уделяли национальному вопросу, т.е. освобождению грузинского народа. Между тем Миха Цхакаиа и его сторонники стояли на позициях космополитизма и обходили стороной национальную проблему. Идеи социализма для них были важнее, чем национальная борьба. Программа Группы «Месаме даси» была утверждена на Тбилисской конференции в 1893 году. Составил ее Ноэ Жордания.

Принятие этой программы означало победу идей западноевропейской социал-демократии в грузинской социал-демократическом течении и поражение идей российских социал-демократов. Программа «Месаме даси» предусматривала: 1) экономическое благосостояние народа; 2) защиту интересов среднего слоя; 3) национальную свободу; 4) свободу личности.

Правда, в грузинском социал-демократическом течении победили идеи западноевропейской социал-демократии, однако течение «Месаме даси» в общем оказалось противоречащим национальному движению. Программа национального движения, выработанная под руководством Ильи Чавчавадзе в 60-х годах XIX века, в основном была неприемлема для «месамедасистов».

В Грузии началось противопоставление национального с социальным. В начале 90-х годов и позднее оно не было особенно острым. Но в последующие годы борьба грузинских социал-демократов против Ильи Чавчавадзе и вообще против национального движения приняла явный и всеобщий характер. Естественно, это подрывало мощь национального движения и ослабляло силы идейных наследников Ильи Чавчавадзе.